Год 70-летия Великой Победы выдался богатым на всевозможные чествования ветеранов. С высоких трибун прозвучали тысячи слов благодарности в адрес тех, кто защищал нашу Родину от фашистских захватчиков. Но, увы, когда возникает вопрос о защите самих защитников, высокие трибуны молчат...

Тревожное сообщение поступило в алтайское отделение партии СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ накануне единого дня голосования из избирательной комиссии. Ветеран войны Геннадий Григорьевич Пронин из села Бобровка рассказал, что в день выборов 13 сентября якобы готовится лишить жизни своего обидчика в знак протеста против бессилия власти, представителя которой в этот день должны были выбирать на селе. Предостеречь уважаемого человека от этого опрометчивого шага и разобраться в причинах его намерений отправился руководитель барнаульского отделения СР Александр Николайчик.

История Пронина типична для всех мальчишек того времени. Родился в первый день нового 1930 года, детство прошло в военном городке Лесной Читинской области. "В 12 лет пошел фронту помогать. Снаряды таскал",  – рассказывает старик. В 1950-е отслужил в армии, потом работал в системе МВД, в инкассации. А на старости лет решил переехать с женой в Бобровку: "Теперь здесь я живу двадцать третий год". Как ветеран войны, Пронин рассчитывал на улучшение жилищных условий, но никак не мог решить этот вопрос с органами власти. Очередной поход в прокуратуру в поисках правды в 2013 году закончился для него четвертым по счету инфарктом и госпитализацией.

Вернувшись домой, ветеран обнаружил пропажу из дома крупной суммы денег – 45 тысяч рублей, которые он копил на форму правнуку-хоккеисту. "Я их никогда не прятал, лежали в шкатулке", – признается ветеран. Полицейские выяснили, что пока старик лежал в больнице, муж внучки собрал у него дома "шалман". В числе приглашенных к столу был и неблагополучный односельчанин Руслан Монин. Его вычислили по отпечаткам пальцев на шкатулке. "Там даже в приговоре есть, где он деньги истратил, где пил, ну, в общем, все, – показывает бумагу Геннадий Григорьевич. – Был суд. Я прямо судье сказал: "Вон вилы у меня стоят, не дай Бог он придет ко мне с разборками: тут и останется. Если, я говорю, сажать меня хотите, то только в одну камеру с ним". Судья понял, к чему я клоню".

Суд дал Монину три года условно (а после он и вовсе попал под амнистию в честь 70-летия Победы!) и обязал выплатить деду всю сумму украденного. Да только откуда такие деньги у неработающего выпивохи? "Как-то раз встретил его, – со слезами на глазах вспоминает собеседник. – Ты, говорю, когда думаешь платить? А он матом, мол, не платил и платить не буду!"

Куда ветеран только не обращался с целью восстановить справедливость и заставить должника вернуть украденное: в приемной президента был, в краевой прокуратуре дважды. Крайний раз пришел к председателю АКЗС Ивану Лоору: "В приемной мне сказали: нет, не будем, мы не записываем. Я говорю: а куда вот такую стопку бумаг высылать? А мне сказали: куда хочешь, туда и высылай". Именно равнодушие тех, кто обязан Пронину жизнью, и поселило в его голове темные мысли.

"Мы с Геннадием Григорьевичем встретились накануне дня выборов, – рассказал Александр Николайчик. – Он доведен до крайности неспособностью государственной машины решать проблемы обычных людей, законами, которые не способны их защитить. Данная ситуация показала, что чиновники к заявителям такого ранга относятся не всегда адекватно, хотя зачастую им бывает достаточно простого человеческого участия. И я хотел бы обратиться ко всем официальным лицам, которые прямо или косвенно причастны к истории ветерана Пронина: у вас в руках все административные рычаги – помогите ему добиться торжества законности и справедливости".