Обычно под таким заголовком публикуют восторженные материалы об очередных научных изобретениях и технических новинках. Будущее – это не только радужные перспективы, это и сложнейшие проблемы, которые могут поставить человечество на грань выживания. И "привет" из такого будущего недавно прилетел к нам на Алтай.

Владислав Вакаев, руководитель исполкома партии СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ, депутат АКЗС поделился своими мыслями о ситуации в Алтайском крае:

"Не думал, что это произойдет так скоро – я рассчитывал, что у нас есть еще лет 7-10. Но, видимо, пресловутое убыстрение исторического процесса дает о себе знать. Впрочем, обо всем по порядку.

ТРЕВОЖНЫЙ СИГНАЛ

Предвестником надвигающейся беды стала новость о дефиците угля в паре десятков районов края. Владельцы домохозяйств, отапливаемых углем, не успевшие запастись им летом, с удивлением узнали, что топлива в райтопах нет. Его обещают подвезти, правда, по более высокой цене – от 3500 рублей за тонну. С существенным ростом цен столкнулись и теплоснабжающие предприятия в муниципалитета – за последний год уголь подорожал на 25%, а до конца года цена повысится еще на 10%.

Дефицит этот был объяснен просто: угольщики предпочли отправлять свой товар в Китай. Наш южный сосед готов покупать уголь по высокой цене: в октябре тонна энергетического угля (FOB Находка) стоила $93. Это на 89,8% выше цен апреля 2016 года. Умножаем эту цифру на курс доллара и получаем цифру 5400 рублей за тонну. При этом Китай рассчитывается быстро и в валюте. Не то что алтайские муниципалитеты, годами накапливающие долги перед поставщиками. Отсюда и резкий рост экспорта российского угля в Китай, который в сентябре 2017 года увеличился на 83% по сравнению с сентябрем прошлого года, с 1,28 млн до 2,35 млн тонн.

Если копнуть чуть глубже, можно найти объяснение росту интереса китайцев к российскому углю. Он, якобы, связан с проблемами у двух традиционных поставщиков – Австралии и КНДР. У первых в местах добычи прошли какие-то природные катаклизмы, а вторые попали под действие санкций. Если это так, то ситуация с топливом скоро должна выровняться – наладятся австралийские поставки, да и санкции против Кореи Китай вряд ли будет продлевать, введя их чисто символически, для успокоения мировой общественности.

УГОЛЬНЫЙ МОНСТР

Но, боюсь, все не так просто. Потому что на самом деле проблема гораздо, гораздо глубже. Для того, чтобы понять ее, нужно понять энергетическую базу современного Китая. А она такова: 70% энергии дает уголь, 18% – нефть. Причем их роль совсем недавно была еще выше: попытки Китая хоть как-то диверсифицировать экономику и слезть с "угольной иглы" привели к тому, что природный газ составил 4% баланса энергии, гидроэлектроэнергия – 7%, атомная энергия – 1%, а возобновляемые источники – 0,2%.

Так вот, когда мы говорим Китай, мы подразумеваем уголь. Говорим уголь, подразумеваем Китай. Рывок Китая последних десятилетий был целиком и полностью обеспечен энергией угля. Эта страна дошла до уровня добычи 3,6 млрд тонн в год, став безусловным лидером в мире по добыче "черного золота". Для сравнения, ближайший преследователь – США добывает менее 900 млн тонн, а Россия – 370-390 млн тонн угля в год.

ЭНЕРГИЯ КОНЧАЕТСЯ

Но надолго ли хватит своего топлива динамично развивающейся стране? Если посмотреть на официальные данные, то запасы угля в Китае – 115 млрд тонн. Или третье место в мире после США и России. Но из них почти половина – бурый уголь, обладающий низкой энергетической ценностью. Так что реальные запасы доступного каменного угля составляют всего около 60 млрд тонн. Если добывать их нынешними темпами, то этого хватит лет на 15-17. Вот почему, по мнению некоторых экспертов, Китай достигнет пика добычи угля в 2025-2027 годах. Потом его производство пойдет на спад. Но прожорливый молох крупнейшей экономики мира будет требовать все больше и больше энергии.

Чем же Китай сможет заменить сокращающуюся энергетическую базу? Нефть, равно как и газ будет только дорожать, а ее добыча также подойдет к своему пику в течении ближайшего десятилетия. ГЭС строить долго и, главное, негде – почти все подходящие для этого места уже заняты. Например, при строительстве знаменитой ГЭС "Три ущелья" пришлось переселить 1,3 млн человек. Надежды на альтернативную энергетику при ее нынешней доле в энергобалансе страны весьма призрачны. Китай могли бы спасти АЭС. Но цикл строительства одной станции – 7-10 лет, так что оперативно закрыть намечающийся дефицит не получится: сейчас в КНР действуют 38 промышленных реакторов, в стадии строительства находится 19 блоков, а запланировано еще примерно 30. Да и ядерного топлива, необходимого для строительства такого количества реакторов, в Китае немного. Так что в ближайшее десятилетие страна сможет увеличить долю ядерной энергетики лишь до 2,5%. Прямо скажем, негусто. Остается еще один источник энергии – газ. Который, помимо прочего, мог бы помочь решить и экологическую проблему. Но он слишком дорог по сравнению с углем. Вот почему КНР так отчаянно торговалась с Россией на переговорах по "Силе Сибири".

Получается, что Китаю, несмотря на все его попытки диверсификации энергетики, еще долго придется опираться на старый добрый уголь. Для чего нужно будет наращивать его закупки за рубежом. Кстати, это уже происходит. Вот картина его закупок за 2016 год: 183 млн тонн общий импорт (+17,7% к предыдущему году). Из них австралийского угля – 70,5 млн тонн угля (-0,5%), российского – 18,5 млн тонн (рост на 17%), северокорейского – 22,5 млн тонн (+14,5%). Существенную роль играют также поставки угля от соседей – Вьетнама и Монголии. Но это только начало – на фоне сокращения производства внутри страны ввоз топлива из-за рубежа будет расти стремительными темпами.

НАДЕЖДА НА РОССИЮ

Проблема в том, что стран, способных нарастить поставки угля в Китай и компенсировать падающую добычу, не так много. Вот так выглядит первая десятка стран, на территории которых расположено более 90% мировых запасов угля: США, Россия, Китай, Австралия, Индия, Германия, Украина, Казахстан, Южная Африка, Индонезия. Вряд ли Китаю стоит надеяться на США – своего геополитического соперника. Да и поставки из Австралии, находящейся под влиянием все тех же США могут быть в любой момент прерваны. То же самое можно сказать про ЮАР, которая традиционно экспортирует уголь в Западную Европу и Японию. Индия уголь не экспортирует – ей самой не хватает. В Германии львиная часть запасов – бурый уголь, он Китаю не интересен. У Китая был еще один поставщик угля – Индонезия. Но в последнее время эта страна, бывшая вторым в мире экспортером угля, переориентировала поставки сырья на внутренний рынок. У нее кончилась собственная нефть, а бурно развивающаяся экономика и растущее население требуют энергии. Пришлось Индонезии перестраивать свою энергетическую базу по образцу Китая, переходя на экологически вредное и не самое выгодное в экономическом плане топливо. А что делать – развиваться как-то надо.

Вот и получается, что надеяться Поднебесной можно на два источника – Россию, Казахстан и Украину (точнее, Донбасс, статус которого пока неясен). Кроме того, определенные надежды КНР связывает с недавно открытыми крупными месторождениями угля в Монголии. Так что не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы спрогнозировать, что Китай в ближайшем будущем будет стремительно наращивать закупки российского угля. Благо, крупнейший угольный бассейн России – Кузбасс, расположен практически у границы – уголь можно вести как по железной дороге, так и по морю – во Владивостоке есть хорошие угольные терминалы.

Нашим соседям-кемеровчанам можно только позавидовать – у них будет много работы и, соответственно, денег. А вот Алтаю придется привыкать жить в эпоху дефицитного, а потому дорогого угля. При этом можно сколь угодно апеллировать к патриотизму, но предпринимателей можно понять – они будут ориентироваться на более высокую цену и более надежного покупателя.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Первый и самый очевидный путь – добиваться от федерального центра квотирования поставок угля – российские регионы, критически зависящие от поставок угля, должны получать топливо в гарантированном объеме с ограничением по цене. Это надо делать, так сказать, в краткосрочной перспективе.

Другое направление – ускорение темпов газификации края. Сегодня этот процесс наталкивается на многочисленные бюрократические препоны, равно как и на монополистов, сделавших процесс подключения к газу весьма дорогим. Нужно жестко наводить порядок в этой сфере, отсекая многочисленных любителей погреть руки на теме газа. Теперь речь идет об элементарном выживании региона.

И третье, нужна реальная, а не декларативная модернизация системы теплоснабжения края. Если сегодня есть котлы, способные работать в автоматическом режиме на угле при себестоимости в 600-700 рублей за Гкал, то их нужно ставить. Учитывая, что такое оборудование может обогревать как одно здание, так и небольшой микрорайон, это позволяет существенно сэкономить на транспортировке тепла. В конечном счете, это позволит сократить потребление угля и компенсировать рост цен на него.

В общем, на нас надвигается суровая реальность XXI века, одним из признаков которой будет стремительно нарастающий дефицит ресурсов. Происходит это быстрее, чем мы думали. Новые вызовы требуют совершено новых стратегий и подходов. И чем быстрей мы осознаем проблему, тем больше шансов на то, что мы преодолеем ее. Став сильнее в процессе ее решения".